Об "атомном" соглашении с Ираном

Не так часто на мировой арене происходит что-то позитивное. Все больше сталкиваешься с проявлениями людской глупости и упрямства.

Тем приятнее порадоваться тому, что случилось в предрассветные воскресные часы в Женеве.

Аналитики указывают на половинчатость и незавершенность достигнутого результата. А чего мы хотели? Москва не сразу строилась. Компромисс всегда подразумевает уступки с обеих сторон.

Как совершенно справедливо заметил обозреватель Би-би-си Джонатан Маркус, "реальный успех в том, что договоренность потенциально меняет атмосферу и открывает путь для будущих предметных переговоров".

Соглашение стало возможным благодаря двум факторам - в первом случае миллионам людей, во втором одному человеку.

Поздравления гражданам Ирана, которые нынешним летом привели в президентское кресло более или менее вменяемого деятеля, отбросив логику "в землянки жить пойдем, а не поддадимся".

Поздравления Бараку Обаме, который устоял против давления консерваторов в Конгрессе и израильского премьера Биньямина Нетаньяху.

Нетаньяху заботится о безопасности соотечественников, и это правильно. Неправильно видеть исключительно свои интересы и свою правду.

Имелась точка зрения, согласно которой Иран, дескать, уже дал слабину, значит, надо усилить санкции, чтобы дожать его окончательно.

Ни к чему хорошему это не привело бы. Большая ошибка - обращаться с людьми по принципу: "Если враг предложил сесть за стол переговоров, значит, у него кончились патроны". Безоговорочно капитулировать и признавать себя неправым никто не любит. Непримиримость сыграла бы на руку иранским консерваторам: вот, мы проявили готовность к компромиссу, а что получили?

Двухтысячелетние амбиции

Вокруг Ирана в целом и иранского атома в частности идет сложная политическая игра, требующая от участников высокого класса. Нельзя позволять иранцам морочить всем голову и безоглядно распахивать им объятия только за то, что они выбрали президентом Роухани. Но малейший шаг навстречу с их стороны должен встречать адекватную поощрительную реакцию.

Понятно, что иранцы несколько зациклились на праве обогащать уран, который по экономическим соображениям им, прямо скажем, не нужен. Это стало делом принципа. Ну, так надо дать им возможность спустить дело на тормозах постепенно и сохранить лицо.

У иранцев за плечами такая история, как мало у кого на земном шаре. Две тысячи лет назад, когда большинства современных государств и на свете не было, они являлись единственной страной, на равных противостоявшей самому великому Риму. Нельзя не учитывать их амбиции.

А главное, не следует сводить проблему Ирана исключительно к наличию или отсутствию у него атомной бомбы.

Как сказал однажды американский госсекретарь Александр Хейг, есть вещи поважнее, чем мир. Применительно к Ирану - есть вещи поважнее, чем бомба.

А именно - его внутренняя либерализация. Случится это, и ядерный вопрос решится сам собой.

Если на то пошло, и бомба в руках ответственного предсказуемого государства, разделяющего общечеловеческие ценности, критической угрозы не представляет. Мирятся же все с ее наличием у Индии, и ничего.

Магнит и Диснейленд

Глубоко неверно давать иранцам почувствовать, что их судьба мировому сообществу, в принципе, безразлична, и единственное, что мир интересует - это чтобы бомбы не было.

Иран опасен для либеральной цивилизации не тем, что делает бомбу, а тем, что бросает ей ценностный вызов, причем более последовательный и идеологически выдержанный, чем Китай или Россия.

От одного московского эксперта я недавно услыхал, что Иран - "магнит и пример для всех в мире, кто не хочет жить в Диснейленде".

Отлично сказано! Диснейленд - подходящий символ общества свободы и потребления.

Вопрос, в чем состоит предлагаемая альтернатива. Если не в Диснейленде, то где надо жить? В монастыре? В казарме? В колхозе?

Разбомбить кого-то - невеликое достижение. А вот если Иран добровольно вернется в лоно западной цивилизации, это выбьет у ее противников важнейший козырь и станет самой крупной исторической победой после крушения СССР.

Над этим и надо трудиться, упорно, терпеливо и настойчиво.