О пенсиях, извинениях и министерской солидарности

Заместитель министра экономического развития России Сергей Беляков публично извинился перед согражданами за продление моратория на формирование накопительной части пенсий.

"Я прошу у всех прощения за глупости, которые мы делаем, и за то, что мы не дорожим своим словом", - написал чиновник на своей странице в "Фейсбуке".

«Сергей, правительство - это коллективная ответственность. Если очень стыдно - вы знаете, что делать. Если терпимо - вы сделали все, что смогли, принято политическое решение. Теперь надо исполнять", - откликнулась пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова.

Такая вот довольно нетипичная история. Мыслей по поводу возникает столько, что не знаешь, с чего начать.

Социальный дарвинизм

Во-первых, о пенсиях.

По большому счету, вопрос о соотношении страховой и накопительной части пенсии с точки зрения рядового россиянина выеденного яйца не стоит.

Экономический обозреватель Русской службы Би-би-си Дмитрий Булин подсчитал, что практическим следствием решения, из-за которого ломаются копья, станет уменьшение будущей пенсии на 24 рубля в месяц. Порцию мороженого в стаканчике не купишь!

К тому же власти обещают возместить потерю за счет увеличения страховой части. Окажется ли компенсация адекватной, вычислить невозможно, но, если вернут хоть десять рублей, убыток окажется и вовсе исчезающе мал.

Так что все это в прямом смысле слова разговоры в пользу бедных. Главная проблема российской пенсионной системы не в нюансах схем, а в том, что размер пенсии практически не зависит от заработков человека на протяжении жизни.

Вслух этого никто не говорит, и никогда не скажет, но на деле последовательно реализуется самая жесткая модель пенсионного обеспечения. По достижении определенного возраста каждому социальное вспомоществование, фактически, за счет бюджета, без игр в "отчисления", "накопления", "фонды" и "длинные инвестиции". Всем практически одинаковое и минимальное, только чтобы не умереть с голоду. Дальше - копи себе на старость, как можешь, или работай, пока в состоянии передвигать ноги.

Вот мы с женой еще лет десять назад сказали друг другу: "Чтобы попусту не расстраиваться, надо исходить из того, что в России пенсий нет. Нет, и все! Соответственно и будем планировать свою жизнь".

Во-вторых, о главном, чего не произнесли ни Беляков, ни Тимакова.

Системные факторы торможения в российской экономике были и раньше. Но нынешние финансовые затруднения государства и вытекающие из них "непопулярные меры", вроде пенсионного моратория или планов введения налога с продаж - во многом прямое следствие аннексии Крыма и поддержки донбасского сепаратизма. Как абсолютно точно заметила Наталья Тимакова, решение было политическое.

По данным опроса, проведенного в конце июля, 61% россиян не тревожится из-за санкций, полагая, что те затронут только богатую верхушку. Стоит ли удивляться, если телевидение изо дня в день внушает: мы ни в ком не нуждаемся, а вот остальной мир без России трех дней не проживет!

Элиту жалеть не стоит. В авторитарном обществе с несменяемой властью она и внутри страны свое возьмет. А вот граждане заблуждаются в очередной раз. Скажутся, да еще как! На пенсиях, налогах, ценах, рабочих местах, возможностях для отдыха, выборе товаров на прилавках, и многом другом.

Одна знакомая недавно слетала в Крым и поделилась ощущениями: "Как все-таки приятно смотреть сверху с самолета - наша земля!". Стоит ли в буквальном смысле платить за такое удовольствие - решать гражданам. Но решать надо в здравом уме и с открытыми глазами.

Особое мнение

В-третьих, о деловой этике.

Мнения интернет-пользователей разделились.

"Полная глупость, а не этика. Страну губит отсутствие критики, дебатов, лицемерие. Тимакова сказала, что нельзя говорить свое мнение. Нужно молчать. Всегда", - пишет один.

"Если в футбольной команде каждый за себя играет, она обречена. Любые споры внутри, но на публике это лишнее. Не хочешь участвовать - уходи", - отвечает другой.

Вопрос неоднозначный. Не обойтись без пресловутого: "с одной стороны, с другой стороны…".

Александр Суворов в "Науке побеждать" использовал близкие, но не вполне тождественные слова: отвага солдата, храбрость офицера, мужество генерала. Виктор Суворов прокомментировал: солдатская доблесть в том, чтобы выполнить любой приказ, а генеральская - иногда, невзирая на последствия для себя, его не выполнить.

В принципе, замечательно, что наверху появились люди, способные поставить убеждения и профессиональную репутацию выше благосклонности начальства и карьерных перспектив.

Писатель Борис Акунин однажды заметил, что при Сталине приходилось кривить душой, чтобы выжить, при Брежневе - чтобы быть мало-мальски благополучным, а сегодня, слава Богу, и этого не требуется. Вполне можно не потеряться и не бедствовать, оставаясь собой, и тому вокруг масса примеров. Прогибаясь, добьешься своих целей быстрее и легче, но это уж вопрос личного выбора.

Понятие министерской солидарности родилось не в России, а в Британии. Там с XVIII века основные решения принимались на заседаниях кабинета, премьерам доводилось оставаться в меньшинстве, но любое постановление считалось общим, и действовал строжайший запрет на вынос сора из избы.

Юрий Андропов в бытность секретарем ЦК по связям с соцстранами поучал своих либеральных, по советским меркам, помощников: "Разговор начистоту, абсолютно открытый, никто своих мнений не скрывает. Другое дело - когда выходишь за дверь, тогда уже веди себя по правилам".

Сама мысль о возможности каких-то разногласий в политбюро считалась в СССР недопустимой ересью, хотя Николай Рыжков впоследствии поведал, что на заседаниях "доходило до мата и визга". Первым после Троцкого и Бухарина за пределами Ореховой комнаты выразил особое мнение Борис Ельцин, и это было воспринято как потрясение основ, хотя он не сказал ничего особенного, и выступил-то не публично, а на пленуме ЦК.

Если постоянно демонстрировать обществу раздрай во власти, особенно хорошего в этом нет. С другой стороны, мир во всем постепенно движется в сторону большей открытости. Избирателям и налогоплательщикам не мешает знать, чем они там за наш счет занимаются, и, главное, кто из них чем дышит.

Уйти или остаться?

Другое дело, что Сергею Белякову, возможно, и впрямь следовало выразить свое несогласие не записью в "Фейсбуке", а заявлением об отставке.

Есть мнение: ситуация в России сегодня такова, что самое правильное и честное - не искать должностей при этой власти, а быть к ней в открытой оппозиции.

Хотите творить глупости - вот вам лошадь и дуга, а я вам больше не слуга! Как написал еще один интернет-пользователь, "добьются того, что уйдут все Зворыкины, останутся одни Бастрыкины". Чем больше умных и квалифицированных людей хлопнут дверью, тем скорее к ним вынуждены будут прислушаться.

Но когда наступит это "скорее", неизвестно, а страна живет сейчас.

В государстве с равными условиями политической конкуренции и, главное, критически мыслящими гражданами демонстративной отставкой можно добиться популярности, создать свою партию и к власти прийти. Гарантии, разумеется, нет, но шанс имеется.

В России подобная возможность всерьез не рассматривается. Делать политику можно только в команде Путина.

Здесь мы вплотную подходим к вопросу, который я называю вечной драмой интеллигента и либерала в ретроградном обществе. Единственная возможность хоть как-то повлиять на что-нибудь - служить чуждой ему по духу власти.

Сколько порядочных неглупых людей и в царское, и в советское, и в нынешнее время шли на бесконечные компромиссы и терпели щелчки по самолюбию, оправдываясь тем, что иначе их места займут полные дуболомы, и будет еще хуже!

Стыд - не дым?

А должны ли политики и чиновники извиняться перед народом?

В 1944 году, когда неизбежность поражения была очевидной, в Японии придумали камикадзе.

Тот же Акунин опубликовал в своем блоге фотографию: накачанные пропагандой 20-летние мальчишки стоят в строю на аэродроме с ритуальными последними стаканчиками сакэ, а адмирал с таким же стаканчиком толкает им речь. Сейчас они выпьют, пилоты улетят навстречу, в общем, бессмысленной смерти, а начальник сядет в машину и уедет в штаб.

Можно сказать: сволочь последняя был этот адмирал, и обсуждать здесь нечего! Одно обстоятельство мешает вынести бескомпромиссный приговор.

В день капитуляции адмирал не стал просить прощения у нации или у семей загубленных ребят, а взял самолет, улетел в океан, и не вернулся.

Нападений на американские корабли в тот день не было. Божественный микадо приказал прекратить боевые действия - адмирал подчинился, но жить не захотел.

Понятно, это крайний случай, когда никакими словами вину не загладить. В мирной жизни кончать с собой не требуется. Но культура стыда и покаяния в политике, наверное, должна быть.

Собственно говоря, извинение не всегда означает признание неправоты. Можно сказать: "Мы старались, как могли, но, как хотели, не получилось, объективные обстоятельства оказались сильнее. Простите нас, и, если думаете, что другие на нашем месте справились бы лучше - принимайте решение на следующих выборах".

В демократических странах так и поступают: извиняются даже за невпопад сказанное слово, после крупных провалов и катастроф подают в отставку, в том числе, когда прямой вины не было.

Поправьте меня, если ошибаюсь, но единственный политик в России, который публично покаялся за все, что ему не удалось, да и то в день ухода с поста - Борис Ельцин.

Остальное начальство, большое и маленькое, всегда право, любые их действия - единственно возможные, и альтернативы им нет.